Самая яркая поэтесса Кривого Рога, «открытие 2008», Марьяна Невыликовна:

Гость «Домашней газеты»

Марьяна - одна из немногих в нашем боль­шом городе ярких, талантливых, представи­тельниц современной украинской литературы, которую можно ставить в один ряд с такими писателями, как Ирэна Карпа, Юрий Андрухович. Из-под её пера рождается женская, точнее - «Дівчача» лирика: «Я таке дівча, я така поетка».

– У вас такой красноречивый ли­тературный псевдоним - Невыли­ковна. И первый поэтический сбор­ник «Ключи» посвящен «неизле­чимо больным чем-то или кем-то». Так кем или чем вы сами «неизле­чимо больны»?

– Ой, многим. Я вообще очень дорожу всеми моими «болезня­ми». Я больна поэзией, литерату­рой вообще, своей страной, про­фессией - я психолог. Больна со­страданием и чуткостью к другим.

– Почему «Ключі>?

– Ключ - это не металлическая палочка для отпирания дверей. Это – код, путь к чему-то. В данной ситу­ации – ключ к пониманию себя, сво­их чувств, страхов, обид. Я очень долго мысленно шла к выходу это­го сборника. Мне хотелось, чтобы он мне самой по-настоящему нравил­ся. Ведь вкусы у всех разные, и это нормально, когда кому-то твой труд не по душе. Поэтому главным кри­терием стало то, чтобы у меня са­мой к сборнику не было претензий. Сначала я детально продумала оформление: что на одном разво­роте – один ключ и одно стихотво­рение, что будет обратный отсчёт страниц, что будет страница для подписи. И тут же стартовали поис­ки иллюстратора, а точнее иллюстраторши – сработала интуиция, что девушка поймёт глубже. Очень бла­годарна Ирине Думиной – керчанке, которая нарисовала ключи.

– Что скажете относительно об­ратного отсчёта страниц в сборни­ке?

– Этот сборник для меня самой имеет эффект взлёта ракеты или взрыва бомбы. Работа над его составлением была для меня слож­ной: перечитывание-переживание-пережовывание стихов заново подняло грязь с дна реки моей души. Когда окончила, внутри была постядерная пустота.

– На фестивале «Руді тексти» криворожские поэты и поэтки име­ют замечательную возможность презентоваться, ведь приезжает очень много гостей из других горо­дов, криворожских почитателей поэтических строк. Не так ли?

– Фестиваль действительно хо­рош. Я постоянно слышу об этом и от участников, и от зрителей. Но я поняла намёк о «презентоваться». Да, действительно я торопилась выдать свой сборник до фестива­ля. Ведь после первого у меня не было никаких сомнений, что этот фестиваль – мощнейшая возмож­ность заявить о себе в поэтическом пространстве Украины. Хотя фор­мально я не проводила презента­ции. Я просто держала свои «Ключі» в руках во время выступ­ления. И этого хватило, чтобы о них заговорили. Кстати до «Рудих текстів» я успела «презентоваться» со сборником на фестивале во Свирже. Так что не считается!

– Как выбираете темы? Как при­ходит вдохновение? В ваших сти­хах читаю: «...я щоразу шукаю привод, щоб жити далі...»

– Вдохновение приходит рано ут­ром на мягких лапках, щекочет усиками и просит свой завтрак. Это мой кот Онысько. Ничто дру­гое так сильно сейчас не побужда­ет меня жить, действовать, вклю­чаться. Но если говорить относи­тельно стихотворений, то никакого вдохновенья НЕТ. Есть отчая­нье. Такое, когда другие разбива­ют кулаки о стены, рыдают, сходят с ума. А я пишу стихи. Или они меня пишут. Никак не разберусь. Носишь их в себе, носишь, будто беременная. Игнорируешь, дер­жишь себя в руках, отказываешь­ся писать все эти слова из своей головы. А потом не выдерживаешь - и пишешь, пишешь... Это будто зависимость. Или вот хотите ана­логию? Скажем, у вас какая-то болезнь на коже, а вы вместо того чтобы лечить берёте и вырезаете её вместе с кожей - пусть живёт себе отдельно. Что-то подобное я чувствую после написания стиха. Это хирургия собственных мыс­лей. Вынуть и обезвредить.

– Почему ваши поэзии начинают­ся с маленькой буквы?

– Я как-то и внимания не обра­щала. И вообще не настолько се­рьёзно к ним отношусь, чтобы пра­вить технические вещи: шрифты, отступы, абзацы... В моих стихах и точка не везде поставлена. Пока никому не мешало.

– Ваши впечатления о фестива­ле «Руді тексти»? Кстати, почему фестиваль так назвали?

– О! Ну, название удачнейшее! Оно очень точно отражает «криворожскость». С её рыжими лужами, рыжими птицами, целыми рыжими жилмассивами!. И тексты у нас тоже особенные, «рыжие». Идея назвать фестиваль именно так возникла у нашего земляка – поэта всеукраинской величины Максима Кабира, а Ольга Хвостова поддержала. Мне кажется, что попали в точку. Вооб­ще это уже классика – называть фе­стивали загадочно и слегка стран­но. Лично для меня этот фестиваль много значит. Ведь в прошлом году именно на нём я выступила перед криворожскими поэтическими гур­манами впервые. Меня даже «обо­звали» открытием года. Но дело даже не в этом: фестиваль крут сам по себе. Мне есть с чем сравнивать, потому что я за год побывала уже на многих других. И такую «домаш­ность», какую предлагают «Руді тексти», не сыщешь нигде. В этом году были изменения. Новое мес­то, новый состав. Мне показалось, что и новая концепция программы. Теперь фестиваль предстал не про­сто в виде поэтических чтений, а пригласил молодёжный театр «БаоБаБ» для креативного сопровож­дения, криворожские группы («Майна», «Кафедра зелёной му­зыки», «Шепіт Нагвалю», «Лабора­тория № 9», организовал выстав­ку художников. В этом году мы не только могли на других насмотрелись - я имею в виду ту массу приглашён­ных поэтов, которые выступали на фестивале, - но и показали себя! Причём было что показывать: и презентацию альманаха «Символ», и награждение победителей кон­курса-рейтинга «Книга года в Кри­вом Роге». Организаторы выбрали замечательное место - парк имени газеты «Правда». С акустикой, мо­жет быть, не всё было в порядке. Но те, кто могли всё слышать, были очень довольны. Открывал поэти­ческую часть фестиваля криворожанин Валерий Карч нерядовой поэт, музыкант группы «Кафедра зеленой музыки». Потом в два бло­ка выступали приезжие поэты из Киева, Донецка, Днепропетровска, Запорожья, Симферополя, а также криворожцы - я и Любовь Барано­ва. На следующий день Максим Кабир провёл поэтический слэм. В нём приняли участие много «на­ших», а среди них телеведущая Неля Назарчук и лидер группы «Майна» Андрей Чей. Кстати, он и победил в слэме.

– В этом году вы вместе с запо­рожским поэтом Владом Кленом провели литературный вечер с чтением собственных поэзий. Вам всё удалось?

– Немного переживала, многих ли это заинтересует. Но опасения ока­зались напрасными. На литератур­ном вечере побывало не менее семидесяти человек, лица которых выражали отнюдь не разочарова­ние. Вечер проходил в Доме худож­ника по приглашению Петра Рябоконя - художника, живущего в этом доме. Сама атмосфера помогала. Да и мы с Владом составили непло­хой дуэт: он - такой весь борода­тый ироничный дядька, и я - вся такая трогательная и чувственная.

– В ваших поэзиях нахожу стро­ки «Я ненавиджу риму, бо втрачається логіка...»

– У многих современных поэтов нахожу игру «в пятнашки» с риф­мой. Это меня немного раздража­ет: рифма не должна быть притя­нутой. Меня часто ругают «матё­рые» поэты за то, что у меня где-то не всё в рифму или не всё в рит­ме. Мои поэзии – это как письма самой себе, спасательный круг. Поэтому для меня рифма порой со­всем не важна. Ритм в стихотво­рение приходит сам собой.

Беседовала Татьяна Крамаренко

Чому не ти

навіть на піаніно твоїх клавіш більше.

і ходять білі, і серце зліва.

і ти дуже теплий у сніг і у зливу,

та я не приїду на цьому тижні.

і кеди у тебе - на вузол охайний

і номер мобільного на майжериму.

вродливий, немов тебе вкрали з картини,

але - я серйозно кажу! – забувай ми.

і ґудзики в тебе пришиті сумлінно

і маєш ТАКІ приголомшливі очі

(що мабуть природа - і та трохи в шоці)

але... ну...

в цій справі ти зовсім не винний!..

просто я на світанку чорнію діезом,

не ходжу по зебрах, не в дощ парасолю

але як навчуся складати в бемолі

то віднайдись за колишнім імейлом;)

* * *

скоро в НУЛЬ бідолашних емоцій резерви

і, мов мамонти, вимруть між пауз слова,

дистрофія роз'їсть вічно заспані нерви...?

несучасна й немодна бо віра в дива.

маю дозвіл на те, щоби непослі­довно.

маю ваду влучати без промаху в душу.

«Безнадійна! ти права, ти невиліковна!» -

вже не вірю в дива... Та й, по суті, не мушу.